Весь материал защищен законом об авторском праве. Ссылаться на эту работу следует следующим образом:
Бондырева С.К. и др. Вочеловечение как грань педагогического творчества/ С.К.Бондырева, Д.В.Колесов //
Вопросы творческой деятельности: электронный научно-практический журнал. – 2020. – №2(ноябрь). – 
SNA 005 – URL:http://tvorcheskaya-deyatelnost.ru/tekushchij-nomer

  С.К.Бондырева, академик РАО

Д.В.Колесов, академик РАО 

Размышления об универсальности человека в добре и зле 

  Добро и зло. Соблазн. Искушение. Обольщение... Свобода воли. Грех как проявление зла и добродетель как противостояние ему... Необходимо     понимать смысл и различать содержание этих понятий, а также уметь их использовать в оценке явлений жизни и собственного поведения. При этом источником нравственно значимой информации является опыт предков, наиболее полно воплощенный в текстах религиозной направленности. А существуют эти тексты многие века.

Любой предмет или процесс внутренне всегда поляризован: в нем скрыты две тенденции (начала), которые предполагают друг друга в качестве взаимоисключающих. Эти тенденции выражают их внутреннее (присущее самому предмету или процессу) «стремление» максимально поляризоваться. Благодаря этому любой объект имеет внутри себя напряжение, придающее в той или иной ситуации (при взаимодействии с другими предметами или процессами) определенную направленность (вектор) его активности.

Эти две тенденции для самого объекта столь же нейтральны, сколь и необходимы, они выражают саму его сущность, какой она является в силу законов природы. Два полюса магнита. Два конца у палки. И невозможно утверждать, что, к примеру, южный полюс магнита лучше, чем северный, или наоборот. Но при взаимодействии с другими объектами свойства, допустим, южного полюса могут при определенных условиях оказаться нежелательными, тогда как северного – желательными. А желательное (или желаемое) нам всегда приятнее, чем нежелательное, и всегда желаемое нами воспринимается как воплощение (проявление) добра, а нежелаемое — как воплощение зла или как безразличное. В этом проявляет себя наша субъективность, но отказаться от нее — значит отказаться от самого себя. А это человеку, как и любому живому существу, не по силам.

Таким образом, оценку эти взаимоисключающе-взаимопредполагающие тенденции, выражающие двойственность всего сущего, получают вторично, в зависимости от их соотношения с нами, нашими интересами. При этом в каждом конкретном случае одна из тенденций обычно проявляет себя более отчетливо, чем другая, т. е. объект повернут к нам то одной, то другой (противоположной) стороной.

Главных свойства добра и зла

Если обратиться к математике как системе правил мышления, то проблема двух начал (тенденций) всего сущего раскрывается неожиданно. Во-первых, уникальным математическим представлением является точка, которая не имеет размерности, вектора, протяженности, начала и конца – все это в ней совмещено. Во-вторых, не менее уникальным математическим представлением является бесконечность. Ведь то, что имеет начало, имеет и конец; то, что не имеет конца, не может иметь и начала. Но того, что не имеет начала, не бывает. Вопрос: возможна ли бесконечность? И не случайно точку можно изобразить, тогда как бесконечность можно только обозначить. Правила математики допускают также (но не рекомендуют) деление любого числа на ноль. Но не следует думать, что, делая это, мы получаем бесконечность, т. е. что она как бы начинается с этого момента. Этим путем мы лишь можем узнать о ее существовании, лишь входим в виртуальную протяженность, не имеющую ни начала, ни конца.

Обе взаимоисключающе-взаимопредполагающие тенденции, равно как и соответствующие им сочетания черт (свойств, качеств объекта), оцениваются нами и могут получить наименование соответственно добра и зла, в зависимости от ситуации. То, что в одной ситуации может проявить себя как зло, в другой может оказаться добром. То, что в одной и той же ситуации одному представляется добром, другому представляется злом. Следовательно, ничто само по себе не является ни добром, ни злом: таковыми они могут быть только для нас, только выходя за пределы самого несущего их объекта, только во взаимодействии с другими объектами, и всегда в зависимости от наличия связи с нами и ее характера. Объекты неживой природы не оценивают друг друга, т. к. оценивать способны только живые существа, и всегда в плане возможности продолжения своей жизни, а значит, в плане удовлетворения – неудовлетворения своих потребностей.

На каком основании нечто оценивается нами как зло или как добро? Исключительно на основании характера связи (этого нечто) с нашей жизнью, а конкретнее, с нашими потребностями, желаниями и намерениями. То, что им препятствует, мы склонны называть злом, то, что им содействует (способствует) – добром. Отсюда два главных свойства добра и зла: относительность и условность. При этом абсолютное добро и абсолютное зло – это лишь абстракции, виртуальные свойства неких объектов, взятые вне этих объектов и рассматриваемые сами по себе как природные тенденции.

Непонимание относительности и условности добра и зла порождает серьезную ловушку разума – призыв гуманистов: «Спешите делать добро!» Казалось бы, кто может возражать против этого? Но в силу разного понимания добра и зла этот призыв весьма опасен. Никто и никогда не планирует свои действия по принципу «сейчас пойду и сделаю зло!». Нет, каждый свое дело планирует именно как доброе. Но только в собственном понимании. Как и Гитлер, который в числе прочего собирался освободить английских рабочих от гнета монархии (недаром же его партия называлась социал-демократической рабочей партией), и Наполеон, который в момент вторжения в Россию издал манифест об отмене крепостного права. Справедливо утверждал русский религиозный философ С. Л. Франк (1877–1950): «Все горе и зло, царящее на земле, все потоки пролитой крови и слез, все бедствия, унижения, страдания по меньшей мере на 99 процентов суть результат воли к осуществлению добра, фанатичной веры в какие-либо священные принципы, которые надлежит немедленно насадить на земле, и воли к беспощадному истреблению зла».

Поскольку добро и зло относительны и условны, ошибочным является утверждение о том, что «зло преобладает в мире». Ни в коем случае. Но не преобладает и добро. И ошибочными представляются утверждения Н. А. Бердяева (1874–1948) о том, что «существование зла есть величайшая тайна мировой жизни», что «рационалистическое решение проблемы зла так же затруднительно, как и решение проблемы свободы», что «зло не имеет положительного бытия и соблазнять может лишь тем, что крадет у добра». Нет! Добро и зло – это лишь проекция наших желаний на внутреннюю двойственность любого объекта. И добро столь же часто «обыгрывает» зло, как и наоборот. Так что главным в проблеме добра и зла оказывается выбор, осуществляемый индивидом.

Условность добра и зла состоит в том, что в зависимости от ситуации то, что выглядело добром, может обернуться злом. И наоборот, то, что представляется добром сейчас, может оказаться злом потом. И в этом плане можно сказать, что добро может нести (несет?) в себе зло, а зло может нести (несет?) в себе добро.

И еще очень важное: избрав для себя «путь добра», необходимо по его ходу постоянно осуществлять нравственный выбор, поскольку в любой точке этого пути могут проявляться и добро и зло. И по сути дела, характер нашего намерения влияет по-настоящему лишь на первый шаг (или шаги) на этом пути. Далее начинает проявлять себя такое количество противоположных факторов, что индивид может оказаться вынужден посчитать добром как раз отступление от своего изначального – доброго – намерения.

В целом добро и зло уравновешивают друг друга, если взять длительный исторический период и все человечество. В конкретной же ситуации может преобладать или же быть в равновесии то одно, то другое. Если одна тенденция (начало) объекта проявляет себя как положительная, это не значит, что другая проявит себя противоположным образом сразу же, это может произойти или через определенное (в том числе и весьма значительное) время и (или) при изменении ситуации. И к тому же с различной степенью вероятности. Может быть и так: одна тенденция в ходе своего проявления как бы исчерпывает себя, и наступает время противоположной. Наконец, возможны ситуации, когда одна из тенденций готовит почву для проявления альтернативной. Во всяком случае, в физиологических процессах такое имеет место постоянно.

Развитая нами точка зрения совпадает с определением зла по одной из двух версий, принадлежащих Аврелию Августину (Блаженному Августину) (354–430), одному из отцов церкви. Согласно первой из них «зло происходит от небытия». Действительно, «нечто» и «ничто», «бытие» и «небытие», «жизнь» и «смерть», «наличие» и «отсутствие». Согласно второй версии «зло является таковым только для человека, а в целом есть часть всеобщего порядка и служит укреплению Вселенной» (см.: Скрипник А. П. Христианская концепция зла // Этическая мысль. М., 1992. С. 39). При этом полезно различать противоположности в природе и то, как они проявляют себя в душе человека.

Справедливо утверждение Бердяева (совпадающее с мнением Франка) о том, что «борьба против зла легко сама приобретает характер зла, заряжается злом... Слишком большие враги зла сами делаются злыми». Суть дела в том, что наличие двух взаимопредполагающе-взаимоисключающих тенденций в природе любого объекта предполагает, в зависимости от ситуации, определенную меру в действиях человека. Нарушение меры в одном может вести к противоположному. Учитывать это очень важно, ведь именно этим путем добро может оборачиваться злом в пределах самого объекта, когда индивид сам (а не кто-либо со стороны) может причинить себе зло (вред), превосходя допустимую меру своих стремлений, намерений, побуждений.

Законы диалектики добра и зла

Сказанное выше позволяет сформулировать три закона диалектики добра и зла:

• закон неизбежности сосуществования (события) добра и зла;
• закон взаимной обратимости добра и зла;
• закон относительности «абсолютного» зла и «абсолютного» добра.

Поясним, как стремление к добру порождает зло. Вводя запрет (см. ниже) на какое-либо действие, мы тем самым порождаем соблазн нарушения этого запрета. Таким образом, мы имеем потенциальное умножение зла: теперь это не только само нежелательное, что запрещается, но и возможность несоблюдения (ориентированного на благо) запрета вследствие возникновения ситуации соблазна. В этом антиномия запрещения: стремясь уйти от зла или увести от него ближнего, мы вводим его в искушение. А является ли это добром?

«Добро» и «зло» – обобщенные характеристики приятного и неприятного, хорошего и плохого, полезного и вредного – из того, что мы различаем в объекте. При этом «добро» и «зло» есть обобщенные характеристики двух указанных тенденций (начал), составляющих природу любого объекта, а «хорошее» или «плохое» – характеристика конкретного проявления какой-либо из них в конкретной ситуации. При этом на основании приятности или неприятности мы судим о полезности и вредности, а на их основании – о том, хорошо это или плохо, если же объект высокозначим, то и о том, является ли это проявлением добра или проявлением зла.

Уже сам момент Творения следует расценивать как момент появления основ нравственности. Почему? Потому что исходным механизмом нравственности является оценка. Давайте посмотрим.

• «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была без-видна и пуста, и тьма над бездною... И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы.
• И создал Бог твердь, и отделил воду, которая над твердью, от воды, которая под твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом. И увидел Бог, что это хорошо.
• И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что это хорошо... И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду (и по подобию) ее, и дерево (плодовитое), приносящее плод, в котором семя его по роду его (на земле). И увидел Бог, что это хорошо.
• И создал Бог два светила великие: светило большое, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо.
• И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее. И увидел Бог, что это хорошо.
• И создал Бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их. И увидел Бог, что это хорошо.
• И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю и обладайте ею... И увидел Бог, что все, что Он создал, и вот хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой».

Обратим внимание на то, сколько раз в ходе Творения упоминается слово «хорошо». Причем относится оно как к свойствам, которыми обладает созданное, так и к сравнению нового положения (включающего созданное) с тем положением, которое было до его сотворения. Следовательно, оценка «хорошо» может откоситься и к предмету, и к ситуации, и к тому, что оценивается само по себе, и к тому, что оценивается в сравнении. Важно, что впервые понятие «хорошо» используется Творцом как оценка того, что Ему понравилось. Следовательно, изначальным критерием хорошего является то, что это нравится оценивающему.

Выбор наиболее надежной линии поведения человеком

Как и на каком этапе эволюции живого возникает «нравится» или «не нравится»? У любого существа сфера значимого не однородна: она структурирована и динамична. И человек, и животные непрерывно сталкиваются с факторами и ситуациями, в той или иной степени важными для их жизнедеятельности. Поэтому им необходимы ориентиры, способствующие выбору наиболее надежной линии поведения. Это и выбор предпочтительных объектов взаимодействия, и выбор способов действия с учетом собственный возможностей, и способность из двух равнозначных возможностей или способов действия выбрать один, чтобы осуществлять деятельность. Всему этому у высокоразвитых существ служит психика.

С какого же механизма начинается психика, т. е. способность существа к гибкому индивидуальному поведению? В результате действия какого механизма становится возможным то, что представители одного и того же вида на одну и ту же ситуацию начинают реагировать по-разному? Не потому, что кто-то из них ошибается, а потому, что каждый становится способным в какой-то мере отходить от жестких видовых стереотипов поведения. Тенденция все большего обогащения видового (наследственного, жесткого) индивидуальным, приобретаемым, гибким — одна из ключевых в эволюции.

Механизмом повышения жизнеспособности всего живого является оценка внешнего мира и оценка промежуточных и завершающих этапов процесса удовлетворения потребностей. В основе такой оценки лежат первичные (эволюционно) сигналы приятного и неприятного. Слишком сильное или слишком длительное потребностное возбуждение воспринимается как неприятное, поскольку свидетельствует о неудовлетворенной потребности или каких-либо затруднениях ее удовлетворения. Напротив, эффективный и полный спад потребностного возбуждения воспринимается существом как приятное, поскольку свидетельствует об удовлетворении его потребности.

Таким образом, гедоническое начало в центральной нервной системе (приятное и неприятное) становится первичным механизмом оценки успешности жизнедеятельности. Поэтому возникновение гедонического начала у живых существ явилось моментом, точкой отсчета в появлении и развитии их психики.

Гедоническое начало центральной нервной системы явилось результатом обобщения предшествующего видового опыта с позиций «полезно – вредно», переведенного на понятный и небезразличный каждой особи язык: «приятно — неприятно». Иными словами, в способности к ощущению приятного и неприятного оказался воплощенным опыт приспособительной деятельности множества предшествующих эволюционных форм жизни, и существо этим опытом наделяется от рождения. Это явилось основой перехода от жестких, автоматических общевидовых механизмов поведения к возможности индивидуального, а затем и произвольного поведения с учетом конкретной ситуации, где всегда что-то может быть приятным, а что-то неприятным. Следовательно, «вхождение» всего живого в двойственность сущего осуществилось благодаря появлению основания для альтернативных оценок, а на основании оценок – к выбору способов поведения.

Благодаря психике, т. е. механизму индивидуальности и субъективности, любое обладающее ей существо как бы отделяет себя от непосредственного взаимодействия с внешними объектами, внутренне поднимается над этой непосредственностью. Оно (полностью) этим взаимодействием уже не поглощено, а способно смотреть на него как бы со стороны. Сознание как высшую форму психического можно сравнить с двойным взором: индивид воспринимает и внешний мир (объективную реальность), и субъективную реальность — свой внутренний мир (собственную психическую деятельность), свои собственные желания и намерения, ход мыслей.

Жизнь во всех ее формах обязательно предполагает себя в будущем. Это заложено и в строении существ, и в характере их потребностей. Любая потребность изначально предполагает некоторый объект (свой предмет), который еще предстоит встретить. Потребностное же состояние «предполагает» свою смену (в случае успешного осуществления потребности) состоянием удовлетворения. Даже само существование живого в любой данный момент есть опережающее отражение возможности его существования в момент последующий. Постепенно эта элементарная форма опережающего отражения проходит развитие до таких свойственных человеку высокоразвитых форм, как предвидение, предсказание, прогнозирование.

Потребности человека и его выживание

Существа (биологические автоматы) «оценивают» факт удовлетворения или неудовлетворения потребности способом, который можно назвать альтернативно-статистическим, при котором происходит либо выживание, либо гибель. Существа, обладающие психикой, оценивают не только сам факт удовлетворения или неудовлетворения потребности, но и «стоимость» ее удовлетворения. Это имеет значение с точки зрения вероятности продолжения жизни на перспективу: ресурсы и существа, и конкретной среды не бесконечны, и поведение должно быть экономичным. А для этого необходим механизм оценки именно «стоимости» удовлетворения потребностей. Он позволяет делать выбор наилучших (надежных, выгодных) способов деятельности со все более охватывающим учетом факторов окружающего мира.

В ходе эволюции существо сначала обретает способность оценивать и «классифицировать» отдельные, наиболее жизненно важные элементы внешней среды, затем некоторые важные сочетания элементов, а затем и среду в целом. Этому соответствует переход от оценки-ощущения к оценке-эмоции. Последняя является более гибким способом оценки и, в отличие от ощущения, позволяет оценивать не отдельные элементы среды, а среду в целом, находя при этом свое место каждому отдельному элементу в рамках этого целого. Таким образом, в качестве хорошего или плохого начинает оцениваться не только то, что приятно (неприятно) телесно (приятные и неприятные ощущения), но и то, что приятно (неприятно) душевно, то, что вызывает радость или печаль.

Психика строится из индивидных функций – памяти, оценки, мышления, которые работают и на опережение. Благодаря опережению психика становится между существом и средой, но не в буквальном смысле, а путем затормаживания реакций (сокращения числа степеней свободы в поведении); оценки возможных результатов еще не произошедшего взаимодействия; регуляции активности существа во времени и в пространстве с учетом предыдущего опыта, ситуации, состояния организма.

Когда встает вопрос о том, чем именно руководствовался человек в данном своем поступке – разумом или чувствами, то, по сути дела, выясняется совсем иное: руководствовался ли он сиюминутными, узкоситуационными, частными ориентирами или ориентирами внеситуационными, охватывающими более значительный временной период, ориентирами масштаба большого отрезка времени или даже всей жизни. И чем более внеситуационным, сопоставимым с масштабами всей жизни является поведение индивида, тем ближе оно к требованиям нравственности. Безнравственные же поступки могут являться результатом и непосредственных побуждений, и длительных раздумий индивида. А поскольку в психике человека, высокоразвитом виртуальном мире незначимы или отсутствуют какие-либо препятствия, кроме своей совести, лишенный нравственных оснований индивид в своих целях, планах, намерениях оказывается вне каких-либо природных ограничителей и ограничений. А учитывая его природную же очень высокую активность, подкрепляемую столь же высокой вооруженностью, а также его субъективность, его поведение может быть опасным не только для всех и всего, что его окружает, но и для него самого.

Разум, чувства, время

Все признают «добро» и «зло» как понятия, с которыми следует соотносить все воспринимаемое. Но умственная операция оценивания воспринимаемого в соответствии с этими понятиями для многих оказывается затруднительной:

• индивид не способен вообще определить, добро это или зло;
• индивид не способен прилагать понятия добра и зла к какому-либо классу объектов или сфере своих потребностей;
• индивид проявляет неустойчивость в оценках: одно и то же сегодня у него может быть добром, а уже завтра — злом;
• оценку чего-либо как добра или зла индивид подчиняет выгоде и способен из соображений выгоды явное зло выдавать за добро и наоборот;
• индивид не способен высказать нравственное суждение, проявить нравственное сомнение, принять нравственное решение;
• индивид не имеет ценностного отношения к проявлениям добра и зла: для него это безразлично;
• индивид замечает добро и зло в чужих действиях, но не в своих.

На эту тему стоит порассуждать всем и каждому.

Список литературы:

1. Гусейнов, А.А. Великие моралисты / А.А.Гусейнов. - М. : Республика, 1995.
2. Нароков, Н. Мнимые величины / Н. Нароков. М.: Худож. лит-ра, 1990.
3. Хвостов, А.А. Моральное сознание личности: структура, генезис, детерминанты / А.А.Хвостов. – М.: Прометей, 2005.
4. Этическая мысль: Сб. / Под ред. А.А. Гусейнова. – М.: Республика, 1992.