Вопросы творческой деятельности: Электронное научное издание (научно-практический журнал) URL:http://tvorcheskaya-deyatelnost.ru Материал по теме "Очерки истории педагогики" Глава 3. 3.9. Гимназия и университет при Академии наук ОИП 016 апрель-май 2021 |
3.9. Гимназия и университет при Академии наук
Одним из важных событий в культурной жизни России явилось учреждение Академии наук, открытие которой состоялось в 1725 г., после смерти Петра I. Мысль о необходимости создания крупного научного центра в России возникла у него еще в начале XVIII в. С этой целью он внимательно изучал опыт западноевропейских научных учреждений, проекты Ф. С. Салтыкова, А. А. Курбатова, Г. Фика, советовался по этому вопросу со знаменитыми учеными того времени Г. Лейбницем и X. Вольфом. Свой план устройства Академии наук в России Петр I сообщил Сенату 22 января 1724 г., и через несколько дней, 28 января, был объявлен указ об учреждении в Петербурге Академии наук, в котором излагался план ее устройства.
Задача создаваемой в России Академии в отличие от западноевропейских учреждений подобного рода состояла не только в «размножении наук», но и в обучении и подготовке ученых и образованных людей, отчего бы «польза в народе впредь была». При Академии наук предполагалось иметь университет и гимназию. В Академии намечалось открыть три отделения, или класса наук: 1) математическое (к этому отделению были отнесены также астрономия, география, навигация, механика), 2) физическое (физика теоретическая и экспериментальная, химия, анатомия и ботаника), 3) гуманитарное (красноречие, древности, история древняя и новая, право, политика и этика). Академики не только должны были читать лекции в университете, но и обучать одного или двух студентов, которые «имели бы надежду со временем наследовать своим учителям», а также разрабатывать на латинском языке для обучающихся «системы» (учебные курсы) своих наук.
В проекте намечено разделить университет на три факультета: юридический, медицинский и философский, а гимназия рассматривалась как подготовительная школа.
В 1725 г. прибыли в Россию иностранные ученые, приглашенные для работы в Академии наук. В том же году состоялось ее первое публичное собрание, а в 1726 г. начались занятия со студентами Академического университета и учащимися Академической гимназии.
В Академии были созданы физический кабинет, астрономическая обсерватория, ботанический сад, анатомический театр, библиотека, музей, две типографии, различные мастерские-лаборатории. С 1728 г. Академия наук стала издавать свои труды. Первые годы она занималась разработкой проблем математики, физики, астрономии, кораблевождения, изучением географии России, картографированием.
Большое значение для развития науки имели труды Л. Эйлера. Разносторонний ученый, Эйлер за время своего пребывания в Петербурге (1727—1741, 1766—1783 гг.) издал огромное число работ по аналитической механике, астрономии, теории кораблестроения и кораблевождения. Свыше половины математического материала, напечатанного в 26 томах, изданных Петербургской Академией наук, принадлежит Эйлеру, а всего им было написано 756 работ.
Академия наук организовала ряд экспедиций по изучению России. В 1733—1744 гг. осуществлена большая экспедиция по комплексному изучению Сибири и Камчатки, в которой приняли участие кроме академиков академические студенты (С. П. Крашенинников, А. Д. Красильников), геодезисты, моряки. Были нанесены на карты очертания северных берегов Сибири, произведено этнографическое изучение Камчатки и собраны ценные материалы по географии, ботанике и истории Сибири. Важные географические открытия были сделаны С. И. Челюскиным, Д. Я. Лаптевым и В. Прончищевым и другими участниками этой экспедиции. В 1741 г. В. Беринг и А. И. Чириков вместе с другими членами своего отряда впервые достигли берегов северо-западной части Америки. С. П. Крашенинников создал ценное «Описание Земли Камчатской». В 1734 г. была организована экспедиция под руководством И. К Кирилова для изучения Оренбургского края. Первые успехи были сделаны в картографировании России. В 1745 г. издан Академический атлас, явившийся ценным трудом в развитии географической науки.
В 1735 г. при Академии наук было организовано научное общество— Российское собрание, целью которого была забота «о возможном дополнении русского языка, о его чистоте, красоте и желаемом полном совершенстве». Кроме решения этой задачи общество занималось изданием переводов иностранных произведений. Главным деятелем Российского собрания был первый русский ученый-филолог и крупный поэт В. К. Тредиаковский.
Для развития исторической науки большое значение имели труды В. Н. Татищева по собиранию и изучению русских летописей и других исторических документов. На основании этих источников им была написана и представлена в Академию наук упомянутая ранее пятитомная «История Российская».
Однако наряду с крупными учеными (Л. Эйлер, Я. Герман, И. Н. Делиль, Г. В. Рихман и др.) среди работавших в Академии наук иностранцев имелось немало лжеученых, которым были совершенно чужды интересы науки и запросы России. Они группировались вокруг секретаря Академии наук И. Д. Шумахера, сосредоточившего в своих руках большую административную власть. Беззастенчиво пользуясь служебным положением, поддерживаемый реакционной частью сотрудников Академии и придворных временщиков, он преследовал и изгонял из Академии передовых ученых, препятствовал росту русских научных кадров. Положение стало изменяться в лучшую сторону лишь с приходом в Академию наук М. В. Ломоносова[1], возглавившего борьбу русских ученых с группой Шумахера за превращение Академии наук в подлинный центр русской науки, культуры и просвещения. При нем начинается более быстрый рост числа русских ученых по всем отраслям знания. Благодаря трудам гениального М. В. Ломоносова русская наука вышла на одно из первых мест в мире.
В январе 1726 г., когда в Академии наук начались занятия со студентами, была объявлена программа публичных лекций, предназначавшихся для «всех ревнителей добрых наук, а наипаче рачителей к учению». Лекции читались иностранными профессорами на латинском языке и для аудитории были недоступны. Занятия по математике вел Д. Бернулли, Л. Эйлер и Г. В. Крафт, анатомии и физиологии обучал И. Г. Дювернуа, древностям греческим и римским — Г. 3. Байер.
С 1726 по 1733 г. в Академическом университете обучалось 38 студентов, но в большинстве это были дети иностранцев. В числе российских студентов был князь А. Кантемир, дети других знатных фамилий, а также сыновья армейских и флотских лекарей, переводчиков, сын архангельского купца Мюкса. Среди них значились также сын дворянина Василий Адодуров, сын учителя математики Иван Магницкий, сын академического секретаря Петр Ремезов, сын полкового писаря Андрей Горленко и др.[2]. Из первых академических студентов трое — В. Е. Адодуров, М. Клейнфельд и А. Б. Крамер — были произведены в адъюнкты и оставлены для работы в Академии наук. Переводчиком был назначен И. Ильинский. Некоторые стали врачами (П. 3. Кондоиди, М. П. Сатаров и др.). А. Д. Кантемир, известный писатель-сатирик, избрал дипломатическую службу.
В 1732 г. за неимением учащихся чтение лекций в университете было прекращено. С разрешения Сената Академия набрала новых студентов из учащихся Московской Славяно-греко-латинской академии. Однако академическая канцелярия, возглавляемая Шумахером, не создала условий для успешного их обучения. Из 12 студентов этого набора пять отправлено в Камчатскую экспедицию, а остальные использовались в качестве вспомогательного академического персонала. Лишь один С. П. Крашенинников стал ученым. В 1736 г. снова в Московской славяно-греко-латинской академии было набрано 12 человек. Двоим из них, М. В. Ломоносову и Д. И. Виноградову, была предоставлена возможность получить университетское образование за границей, остальных поместили для обучения в Академическую гимназию и только в 1738 г. произвели в студенты. Лекции для них читались нерегулярно, в 1740 г. они совсем прекратились, и студентов определили на разные вспомогательные должности в Академии наук. Так, будущий академик Н. И. Попов был назначен переводчиком.
Действия Шумахера, направленные на то, чтобы задержать подготовку ученых из русских, вызывали глубокое недовольство у прогрессивных профессоров и особенно студентов. К ним открыто присоединился назначенный в 1742 г. в Академию наук адъюнктом физики М. В. Ломоносов, возглавивший борьбу за воссоздание Академического университета.
В 1747 г. по новому уставу Академии наук университет вновь получил право на существование, и работа его стала идти организованнее. Университету полагалось иметь шесть профессоров и 30 студентов. Ректором университета в 1750 г. стал С. П. Крашенинников. Казеннокоштные студенты в количестве 23 человека были набраны из учащихся Московской славяно-греко-латинской академии, Новгородской и Александро-Невской семинарий. Это были дети низшего духовенства и разночинцев. Попытки Г. Ф. Миллера, бывшего до С.П.Крашенинникова ректором Академического университета, привлечь в это учебное заведение «вольных студентов» из дворянской молодежи путем создания привилегированного пансионата не имели успеха. Дворянство предпочитало скромной ученой деятельности блестящую военную и гражданскую карьеру.
Занятия в университете по новому регламенту начались 16 мая 1748 г. Наибольшим успехом пользовались лекции Г. В. Рихмана по математике и физике, М. В. Ломоносова по физической химии, экспериментальной физике и стихотворству. Из слушателей этих лекций, студентов Академического университета, была подготовлена большая группа русских ученых. В 1753 г. звания адъюнктов и магистров были присвоены М. Софронову, С. Я. Румовскому, А. А. Барсову, Н. Н. Поповскому, Ф. Я. Яремскому и др.
После того как М. В. Ломоносов добился в 1758 г. передачи под его руководство академических учебных заведений, университет стал развиваться более успешно. Однако М. В. Ломоносову не удалось полностью осуществить свои планы по реорганизации университета, так как его начинания постоянно встречали сопротивление со стороны реакционной части академиков и всесильных придворных. После смерти М. В. Ломоносова Академический университет перешел в ведение И. И. Тауберта и вскоре фактически перестал существовать. В 1782 г. в нем было всего два студента. Для устройства и управления Академической гимназией был приглашен из Пруссии проректор Кенигсбергской кафедральной школы профессор древностей Г. 3, Байер В дальнейшем он был утвержден в должности инспектора гимназии. Учителями ее были назначены немецкие студенты, приехавшие вместе с профессорами. Академическая гимназия была устроена по образцу немецких школ этого типа. Она состояла из двух отделений: приготовительной, немецкой школы с тремя годами обучения и латинской школы с двумя годами обучения. В немецкой школе основательно изучался немецкий язык. Это нужно было для того, чтобы учащиеся могли понимать объяснения учителей гимназии. Кроме основательного изучения немецкого и латинского языков в гимназии обучали греческому и французскому. Изучение русского языка в учебном плане гимназии не было предусмотрено.
Академическая гимназия долгое время не пользовалась популярностью. В 1726 г. в нее поступило 112 человек, в 1727 г. — 58, в 1730 г. — лишь 14. В 1737 г. в гимназии значилось всего 19 учащихся [3]. После учреждения Сухопутного шляхетского кадетского корпуса в гимназию совсем перестали поступать дети дворян.
В 30—40-х гг. XVIII в. предпринималось несколько попыток улучшить работу Академической гимназии. В 1737 г. в этих целях была создана особая комиссия, в которую, в частности, вошли Л. Эйлер и Г. В. Крафт. Они внесли ряд ценных предложений по этому поводу. Л. Эйлер, например, предлагал установить в гимназии единый и обязательный для всех учащихся учебный план и десятилетний курс обучения, определить единые сроки приема, перевода и выпуска учащихся. Однако работа комиссии и предложения ее членов не получили практического осуществления. В 1742 г. по инициативе крупного русского механика А. К. Нартова от преподавания в гимназии была освобождена часть немецких учителей. По его заявлению, эти учителя плохо знали русский язык и потому были «ко обучению российских учеников неспособны». Вместо них учителями гимназии были назначены академические переводчики, хорошо владевшие иностранными языками. Это нововведение принесло известную пользу, но коренных изменений в работу Академической гимназии все же не внесло. Руководящую роль в ней по-прежнему играли иностранные учителя.
В 1750 г. ректором гимназии стал С. П. Крашенинников, который, пользуясь поддержкой М. В. Ломоносова, пытался улучшить ее работу, но серьезных перемен внести не смог, тем более что инспектором гимназии в это время был К. Ф. Модерах. Преподавание всех основных предметов вели иностранцы, но к обучению арифметике, географии и частично латинскому языку допущены русские студенты Академического университета. Сначала обучали немецкому языку, а затем латинскому. Гимназисты не справлялись с изучением латинского языка и не могли поступать в университет. Вследствие этого гимназия до 1760 г. не подготовила ни одного своего гимназиста для поступления в университет. Правда, в 1754 г. по рекомендации С. П. Крашенинникова и по распоряжению Шумахера в университет из гимназии впервые в ее истории было передано восемь гимназистов Однако, как показали экзамены, гимназисты недостаточно владели латинским языком и не могли слушать университетских лекций.
В организации работы гимназии имелось много и других недостатков: отсутствовал твердый режим, применялись жестокие телесные наказания, гимназисты жили на частных квартирах, в разных концах города, и тратили много времени на дорогу. Инспектор Модерах и иностранные учителя плохую успеваемость и недисциплинированность учащихся объясняли тем, что в гимназии учатся совместно дети «из порядочных семейств с сыновьями людей низших сословий, отчего лица высшего сословия избегают отдавать в гимназию своих сыновей». Они предлагали превратить гимназию в привилегированное учебное заведение, устроить при гимназии благородный пансион. Они настояли на раздельном обучении гимназистов из дворян и гимназистов из разночинцев. По «Временной инструкции об университете и гимназии» 1750 г., составленной Г. Н. Тепловым, детям дворян и других знатных чинов предлагалось сидеть «за особливым столом» от детей разночинцев. Однако эта линия на превращение гимназии в привилегированное учебное заведение не была проведена в жизнь, так как встретила решительное противодействие со стороны М. В. Ломоносова и других прогрессивных профессоров, боровшихся за демократизацию образования в стране.
Значительные изменения в Академической гимназии произошли лишь после того, как ее передали в ведение М. В. Ломоносова. По его настоянию в 1758 г. в гимназии открыта русская школа и улучшено содержание образования за счет введения в учебный план русского языка, отечественной истории, солидного курса тригонометрии и философии. Был значительно улучшен состав преподавателей. Иностранные учителя в основном заменены русскими из числа адъюнктов и студентов.
В 1761 г. на должность инспектора вместо уволенного К. Ф. Модераха назначен С. К. Котельников. Комплект казеннокоштных гимназистов увеличен с 20 до 30 человек, для них было создано относительно благоустроенное общежитие. За 1760—1765 гг. произведено в студенты 24 гимназиста, в их числе были будущие ученые — И. И. Лепехин, П. Б. Иноходцев, В. П. Светлов.
В 1766 г. в гимназии кроме 30 казеннокоштных гимназистов обучалось еще 58 приходящих учеников. Но на гимназию и университет отпускалось гораздо меньше средств, чем на привилегированные дворянские учебные заведения. После смерти М. В. Ломоносова и освобождения от должности инспектора С. К. Котельникова руководство гимназией перешло в руки И. Э. Фишера, который был противником ломоносовских начинаний. В 1777—1794 гг. во главе Академической гимназии стоял И. И. Лепехин. Стремясь восстановить ломоносовские традиции, он немало сделал для улучшения ее работы, но добиться осуществления демократических заветов М. В. Ломоносова в тех условиях, естественно, не смог. В 1805 г. Академическая гимназия была закрыта.
[1] Педагогические взгляды и деятельность М. В. Ломоносова рассматриваются в гл. IV.
[2] См: Е. С. Кулябко, М.В. Ломоносов и учебная деятельность Петербургской Академии наук. М—Л.. 1962, стр. 33—34.
[3] См: Д. А. Толстой. Академическая гимназия в XVIII столетии. В кн. Записки Императорской Академии наук. Т. 51. Кн. 1. СПб., 1885, приложение № 2, стр. 2—10