Как уже отмечалось выше, по плану М. В. Ломоносова в 1755 г. при Московском университете были открыты две гимназии (дворянская и для разночинцев). В том же году им составлен проект регламента московских гимназий. Благодаря Ломоносову большие изменения произошли и в жизни Академической гимназии. Ему принадлежит заслуга превращения Академической гимназии в отечественное учебное заведение. Коренным образом было перестроено содержание образования в ней. Гордостью М. В. Ломоносова были устроенные им «порядочные в гимназии классы, и притом российские, для российского правописания, штиля и красноречия, чего с начала гимназии... не бывало» [1]. Родной язык здесь стал основой обучения: с организацией этих классов все предметы, кроме философии, стали преподаваться на родном языке. Русский и латинский с этого времени стали считаться основными языками гимназического образования, а немецкий и французский — факультативными. Расширен круг учебных предметов: дополнительно к арифметике, геометрии и географии введено изучение тригонометрии и философии, в которую входили также логика и метафизика. В курсе философии давались сведения и по физике. Об этом говорит хотя бы то, что философия изучалась по книге Л. Ф. Тюммига «Основание Волфианской философии», последний раздел которой, посвященный экспериментальной физике, был переведен на русский язык М. В. Ломоносовым и издавался в 1746 и 1760 гг.
Произошли значительные перемены в составе преподавателей гимназии. М.В.Ломоносов считал, что руководителями и преподавателями гимназии должны работать «природные россияне». По его настоянию инспектором Академической гимназии вместо уволенного им К.Ф. Модераха был назначен в 1761 г. академик С. К. Котельников, который активно помогал своему учителю перестраивать учебную работу школы. К преподавательской деятельности в гимназии были привлечены русские адъюнкты М. Софронов, С. Я. Румовский, Г. В. Козицкий, Н. Н. Мотонис и наиболее способные студенты старшего курса — П. Б. Иноходцев, будущий академик, И. П. Петровский, А. Н. Горин, Д. Е. Мокеев и др.
Справедливо считая, что без гимназии «университет, как пашня без семян»[2] и «школьников много больше надобно, нежели студентов»[3], М. В. Ломоносов всячески добивался увеличения числа учащихся-стипендиатов с 20 до 60. Но это мероприятие встретило сильное сопротивление со стороны врагов русской науки. Фишер, например, заявлял, что такого количества студентов и гимназистов негде будет использовать и содержание их представит большую тяжесть для казны. Отвечая ему, М. В. Ломоносов писал: «Его ли дело располагать академическою суммою? И ему ли спрашивать, куда девать студентов и гимназистов?.. Мы знаем и без него, куда... их в России употребить можно»[4]. Сколь остро нужны в России образованные люди, указывал он, «показывает великий недостаток природных докторов, аптекарей и лекарей, механиков, юристов, ученых, металлургов, садовников и других...»[5]. В 1764 г. он вновь ставит вопрос об увеличении числа гимназистов-стипендиатов до 80. Кроме казеннокоштных (стипендиатов) он стремился привлечь в гимназию приходящих учащихся. При нем за 1760 — 1765 гг. впервые за всю историю Академической гимназии 24 гимназиста, экзаменовавшихся профессорами, были произведены в студенты университета[6], а до этого университет комплектовался исключительно за счет семинаристов, детей духовенства. Большой заслугой М. В. Ломоносова явилась организация общежития для гимназистов, где он устроил общий стол и наладил воспитательную работу. Им были разработаны режим, правила для учащихся, система наказаний и поощрений.
М. В. Ломоносов мечтал о широком развитии народного образования. Учитывая отсутствие необходимого числа учителей, финансовые и другие затруднения, он в качестве реального выхода из создавшегося положения намечал устройство «малых школ» при церквах, с тем, чтобы духовенство учило грамоте детей от 5 до 12 лет. Во всех губернских городах предлагал организовать гимназии, а в Киеве учредить университет. Планами организации школьного образования М. В. Ломоносов увлек И. И. Шувалова, который, как известно, под его влиянием предложил проект об учреждении школ во всех городах России. Влияние М. В. Ломоносова сказалось и на других просветительных проектах 60-х гг. XVIII в.
М. В. Ломоносов вел неустанную борьбу за демократизацию школы. Разрабатывая проекты регламентов гимназий и университетов, он стремился открыть доступ в эти учебные заведения всем слоям населения. Вынужденный считаться с установленными правительством сословными ограничениями, М. В. Ломоносов изыскивал различные способы для их преодоления. В регламенте московских гимназий он добился того, чтобы в одну из них принимались дети разночинцев и даже дети крестьян, отпущенных на волю. М. В. Ломоносов пошел еще дальше в своих требованиях в регламенте Академической гимназии. По этому регламенту разрешалось поступать в гимназию детям посадских людей, государственных и дворцовых крестьян при условии, если посадское общество или родственники обязуются уплачивать за них подушную подать. От помещичьего крестьянства для поступления в гимназию требовалось согласие помещика, который при этом должен был «освободить его навечно и дать Академии подписку, что отныне не имеет на него никаких прав»[7].
М. В. Ломоносов выступил за полное равенство учащихся всех сословий. В регламенте Академической гимназии он писал, что дети дворян не должны гнушаться совместного обучения с детьми простого народа, а эти последние не должны стыдиться своего происхождения и «все принятые и не принадлежащие к дворянству должны в отношении обращения с ними, как и в смысле одежды, быть на том же положении, какое подобает принадлежащим к дворянству»[8]. Он гордо заявил, что «студент тот почтеннее, кто больше научился, а чей он сын, в том нет нужды»[9]. М. В. Ломоносов не стеснялся бросить дворянам обвинение в легкомысленном отношении к учению, противопоставлял им простолюдинов. Он писал, что «к наилучшему прохождению школьных наук приобщаются чаще всего мальчики из простонародья, более же знатные чуждаются этих занятий»[10], проявлял заботу о создании необходимых условий для обучения детей простолюдинов. Именно только с его помощью получили доступ в Московскую и Академическую гимназии дети крестьян и мещан. При его содействии в Академическую гимназию были приняты крестьянские сыновья П.О.Дудин, М. Е. Головин, сын солдата В.Ф.Зуев, отпущенные из крепостных А. Борисов и Т. Замараев и многие другие дети из простонародной среды. В 1761 г. в Академической гимназии училось 46 человек. Это были дети солдат (24), унтер-офицеров (6), ремесленников (3), мелких приказных (2), учителей (2), купцов (4), духовенства (2), прапорщиков (1) и др. В Академическом университете в том же году из 15 учащихся было 10 сыновей солдат (в их числе И. Лепехин, П. Иноходцев, А. Поленов), сыновья садовника, офицера, живописца, сын купца и штурманов сын [11].
Одним из главных путей демократизации просвещения, науки и школы М. В. Ломоносов считал внедрение во все сферы культуры русского народного языка. Он требовал положить его в основу литературного языка и всего национального образования. С чувством большой национальной гордости он писал, что «язык, которым Российская держава великой части света повелевает, по ее могуществу имеет природное изобилие, красоту и силу, чем ни единому европейскому языку не уступает»[12]. По утверждению М. В. Ломоносова, русский язык имеет «великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка»[13]. Благодаря преобразовательской деятельности М. В. Ломоносова в области языкознания русский литературный язык стал ближе к народу, богаче, чище и красивее за счет его обогащения на основе народной речи. М. В. Ломоносов разрабатывал научные основы русского языка, его грамматику, стилистику, поэзию. Им составлены лучший для того времени учебник по русской грамматике, первые в России руководства по риторике (стилистике) и стихосложению, по которым учились многие поколения русского народа. Учебные книги М. В. Ломоносова «Краткое руководство к риторике» (1744), «Краткое руководство к красноречию» (1748) и «Российская грамматика» (1755) составили эпоху в развитии русской учебной и научной литературы о языке.
Преподавание в гимназиях стало вестись на русском языке, тогда как прежде велось на латинском и немецком языках. М. В. Ломоносовым и его учениками было положено также начало чтению лекций в Академическом и Московском университетах на родном, русском языке.
М. В. Ломоносов придавал большое значение изучению отечественной истории. Включение в учебный план гимназии русской истории было также новым шагом в среднем образовании того времени. Им были составлены замечательные для своего времени книги по русской истории: «Краткий Российский летописец с родословием» (1760) и «Древняя Российская история от начала российского народа до кончины Ярослава Первого, или до 1054 года» (1766), где он выступает как противник норманистской теории происхождения российской государственности. Он стремился поднять научный уровень средней школы, которая до него была по преимуществу филологической, и вводил в содержание ее образования естественные науки. Весьма ценной была идея М. В. Ломоносова об изучении русского, латинского и новых европейских языков на основе знакомства учащихся с лучшими образцами классической и современной литературы.
Введя в учебный план историю, М. В. Ломоносов подчеркивал, что русская история — верное средство воспитания у подрастающих поколений гордости за древнее «российского народа славное имя». Вместе с тем, в знакомстве со всемирной историей он видел путь к расширению общего кругозора молодежи. Первые основания важнейших наук, по его замыслу, должны были способствовать дальнейшему научному образованию юношества, пробуждать у гимназистов глубокий интерес к научному познанию, выявлять склонность к одной из отраслей науки и готовить к слушанию университетских лекций. Гимназия, по его убеждению, являлась «первой основой всех свободных искусств и наук», местом основательного научного образования и гражданского воспитания. Университет и гимназия, писал он, «суть наинужнейшие к приращению наук в отечестве, откуда не токмо сама Академия должна производить природных своих членов, но и во все государство своих юриспрудентов, медиков, аптекарей, металлургов, механиков, астрономов»[14].
В своих проектах регламентов гимназий он указывает поэтому на необходимость «основательно проходить все школьное обучение»[15], каждый предмет знать в совершенстве. Он предлагает «не переводить из одного класса в другой, ежели кто не выучил всего того твердо, что в оном .классе, в котором учился, положено для изучения»[16]. Целям основательного школьного обучения должны были служить и экзамены.
Правильная организация учебного процесса в гимназиях не мыслилась их организатором без учета возрастных и индивидуальных особенностей учащихся, без чего, по его утверждению, неминуемо отягощение и приведение «в замешательство различных способностей»[17]. Более легкое, простое является, подчеркивал он, основой для последующего. Лишь постепенное усложнение учебного материала усиливает умственную деятельность учащихся.
Давая учителям рекомендации по организации обучения, он предлагал:
- «не переобременять учащихся выше меры и не создавать им слишком легких условий»; в соответствии с этим распределять учебный материал по времени на каждое полугодие;
- «в низших классах... больше налегать на практику и не перегружать слабых умов трудными правилами, в средних... объяснять более
- .легкие правила, в высших — более трудные»;
- материал для классных и домашних упражнений подбирать в /соответствии со способностями и особенностями класса;
- «присматриваться к способностям учеников и знать их успехи, чтобы понимать, чего он может ожидать и требовать от каждого»[18].
М. В. Ломоносов один из первых в истории русской школы разработал и применил в Академической гимназии классно-урочную систему обучения. Он установил четкое разделение учащихся на классы, строгий порядок перевода учащихся из класса в класс по их успеваемости, систему одновременного изучения нескольких циклов предметов учащимися каждого класса и поурочные (двухчасовые) занятия, проводимые по твердому годичному расписанию.
До того как гимназией стал руководить М. В. Ломоносов, учащиеся поступали сюда для изучения лишь отдельных предметов, главным образом иностранных языков; принимались они в разные сроки, делились на группы по предметам и успехам. Хорошо понимая недостатки установившейся системы преподавания, М. В. Ломоносов в проектах переустройства Академии наук ставит задачу в отношении гимназии навести порядок в классах, составить указание «о расположении часов, в которые учить, и по каким книгам учить», разработать правила приема и перевода учащихся, инструкцию для учителей и правила для учащихся[19].
Учебный год в гимназии, по указанию М. В. Ломоносова, стал состоять из двух полугодий. Июль отводился на каникулы. Каждое полугодие заканчивалось экзаменами. Учащиеся по знаниям разделялись на три класса, переводы в последующий класс производились после экзаменов два раза в год — в начале полугодий. Для каждого класса установлены три обязательных цикла (М. В. Ломоносов назвал их классами) занятий: русские «классы», латинские, «классы» первых оснований важнейших наук. В соответствии с этим учебный день в Академической гимназии делился на три периода (урока): с 7 до 9 часов занятия шли во всех латинских классах, с 9 до 11 часов — в русских, после обеда, с 2 до 4 часов дня, — в классах первых оснований наук. Занятия проводились по годичному расписанию, начинались и кончались по звонку. Учителя и учащиеся обязаны были являться в класс до подачи звонка[20]. Предлагая учителям заниматься по своему предмету со всем классом, М. В. Ломоносов рекомендовал следующий порядок проведения урока:
- «В начале каждого урока спрашивать гимназистов, знают ли они заданное, принесли ли с собой приготовленные уроки». При этом «учитель может вызвать кого-нибудь одного по своему выбору, причем каждый должен быть готов к тому, что его неожиданно спросят и ему нужно будет отвечать».
- «Спросив уроки... отчетливо объяснить дневное задание, следя за тем, чтобы ученики точно его записали». (Эту часть урока М. В. Ломоносов называет объяснением, или лекцией.)
- «Если после объяснения урока останется еще время, учителя должны задавать гимназистам, смотря по особенностям класса, короткие задания с тем, чтобы они выполняли таковые в их присутствии, не спрашивая друг друга и не заглядывая в книгу»[21].
М. В. Ломоносов ясно представлял себе основные элементы процесса обучения. Урок, по его мнению, должен включать проверку выполнения домашнего задания и повторение знаний, полученных на прошлом уроке; объяснение нового материала и его закрепление путем записи в тетради и упражнений; индивидуальный учет знаний и умений учащихся, сочетание коллективных и индивидуальных форм занятий. Он рекомендовал учителям «присматриваться к способностям учащихся и знать их успехи», чтобы представлять, как нужно работать с каждым из них. Им обращалось внимание на развитие в процессе обучения умственных способностей детей, личности будущего деятеля. Он требовал развития острого ума и памяти, которые «толь необходимо нужны, как добрая земля к посеянию чистого семени, ибо как семя на неплодной земли, так и учение в худой голове тщетно есть и бесполезно»[22]. Он стремился воспитывать у детей любовь к знанию, наукам, прилежание и упорство, или, как он называл это, «благородную упрямку»[23], привычку к систематическому труду, самостоятельность и творческий подход к делу.
В учебнике по красноречию М. В. Ломоносов дал рекомендации к чтению лекций. Он считал полезным каждую лекцию начинать вступлением, раскрывающим значение темы, советовал строго определять время для лекции и доводить тему до конца, говорить кратко, ясно, выразительно и без излишней жестикуляции.
Представляют интерес его обширные указания о проведении упражнений. Он рассматривал их как средство закрепления и учета знаний, как одно из средств изучения способностей учащихся. В числе разнообразных видов упражнений им называются сочинения, грамматический разбор, краткие и пространные переводы текстов лучших писателей, переложение прозы на стихи, писание писем, произнесение речей на русском и латинском языках в стихах и прозе и др. Кроме обязательных упражнений он рекомендует поощрять у гимназистов стремление выполнять домашние упражнения и по собственному желанию, «чтобы показать особые свои особенности и усердие». Каждый гимназист должен был вести «особые дневники для переписки набело своих сочинений, переводов и упражнений в том виде, как они были выполнены им самим и как были исправлены учителем». Эти дневники, по его мнению, должны являться не только зеркалом успехов ученика, но и свидетельствовать «об усердии учителя»[24].
М. В. Ломоносов придавал большое значение проверке знаний и прилежания школьников, рассматривая ее как средство поощрения юношей к упорному труду. Им рекомендовались следующие ее виды: 1) проверка выполнения домашних заданий, 2) устные ответы по заданному уроку, 3) письменные упражнения на уроках, 4) месячные контрольные упражнения, 5) экзамены, проводимые два раза в год. Он предложил также ввести в Академической гимназии «месячную табель», в которой учителю предлагалось ежедневно отмечать поведение каждого школьника в классе утром и вечером, выполнение им домашних и классных упражнений. Месячная табель считалась основной формой учета. Можно полагать, что она явилась классным журналом для учета знаний, посещаемости и дисциплины учащихся.
В духовных семинариях и дворянских корпусах экзамены, по выражению М. В. Ломоносова, являлись парадом или спектаклем. Для него же они были формой тщательной проверки успехов учащихся. Он предлагал проводить экзамены в I и II классах в присутствии инспектора и ректора, а в выпускном, III классе, кроме того, профессора, назначенного от Академии наук. До экзамена составлялась общая табель за все полугодие, «чтобы экзаменаторы могли разом обозреть способности, прилежание и поведение каждого школьника»[25]. На экзаменах каждому ученику задавались вопросы, краткие переводы или сочинения.
М. В. Ломоносов пришел к мысли о преимуществах учебного заведения, при котором есть интернат. В таком заведении можно лучше организовать учение и воспитание детей[26]. Однако ему не была свойственна та изоляция детей от окружающей среды, какую мы увидим позднее у И. И. Бецкого. М. В. Ломоносов поддерживал связь с семьей, отпускал гимназистов домой. Он детально продумал вопросы организации воспитательной работы в интернате. Особенно важным он считал тщательный подбор надзирателей, функцию которых видел в наблюдении за порядком, поведением и опрятностью гимназистов, в организации работы учащихся вне уроков. По усмотрению ректора в каждую комнату из числа лучших по учебе и поведению гимназистов назначался аудитор, обязанный наблюдать «за своими товарищами, приготовили ли они заданные уроки и не проводят ли время в праздности»[27].
Привитие нравственных качеств детям может быть введено, по его убеждению, «в круг обычной жизни не иначе, как при помощи твердо установленных основных правил и точного их соблюдения»[28]. Поэтому он выступает как сторонник необходимости предъявления к учащимся твердых требований. Он считал нужным напечатать эти правила («узаконения») на листе и раздать каждому гимназисту при поступлении, а также для всеобщего сведения вывесить их «на стене в каждой комнате гимназистов и в зале, чтобы они не могли отговариваться неведением»[29].
Разработанные М. В. Ломоносовым 15 правил для учащихся Академической гимназии сформулированы ясно, определенно и немногословно.
Первая обязанность школьника — «к наукам простирать крайнее прилежание»[30] В правилах далее подчеркивалось, что «леность всего вреднее учащимся». Им предлагалось избегать плохого сообщества, которое «подать скоро может повод к бездельному и праздному житию»[31]. По отношению к учителям гимназист должен «оказывать себя весьма вежливо», «не досаждать грубыми словами», «почитать их за наставление». От гимназистов также требовалось избегать ссор и драк, «не попрекать другого природными недостатками», не мешать другим в учении. Правила учили не обижать товарища, тем более не проявлять мстительности. Особое правило было посвящено разъяснению, как нужно понимать истинную дружбу: «Хотя взаимная приязнь гимназистов похвальна и один то изъяснить, чего другой не разумеет, свободно может, однако, когда задана будет школьная экзерциция от учителя или экзаменатора для того, чтобы знать в успехах каждого разность, тогда никто друг другу помогать не должен. Равно как и в то время, когда по спросу учительскому говорит кто свой урок наизусть и не знает твердо, близ его сидящий товарищ не должен ему тихонько подшептывать и тем помогать его лености. Такой помощник равному наказанию с незнающим подвержен». В правилах говорилось и о необходимости соблюдать чистоту. Это делать предлагалось «не токмо в делах беспорочных, но и при столе, в содержании книг, постели и платья. Кто внешним видом ведет себя гадко, тот показывает не токмо свою леность, но и подлые нравы»[32].
Правила для учащихся, составленные М. В. Ломоносовым, были направлены на воспитание чувства долга и ответственности, прилежания, организованности, опрятности, уважения к труду и науке, к учителям и товарищам, честности и чуткости, самодисциплины. Через внедрение этих правил он стремился привить учащимся положительные привычки, ориентировал гимназистов на сознательное выполнение предъявляемых требований.
Говоря о наградах и наказаниях, М. В. Ломоносов подразделял их на приватные (обычно применяемые в классе) и публичные. Главное внимание он уделял награждениям, поощрениям, тогда как до него в педагогической литературе основное внимание уделялось наказаниям школьников. Награждались ученики, лучше других выполнявшие уроки. К таким наградам относились похвальный отзыв, лучшее место за столом. Ученики награждались также книгами в красивых переплетах, пособиями, приборами, серебряными медалями. Эти награды вручались торжественно, «перед всем собранием» гимназии.
М. В. Ломоносов, советуя избегать телесных наказаний, писал: «Учитель может наказывать словами и достаточно убедительно ставить на вид ученикам их ошибки и плохое поведение». При этом он «не должен пускать в ход постыдные или непристойные слова»[33].
Учитель должен хорошо знать свою науку, искусно владеть словом, быть для детей примером в поведении: «Не токмо словами, но и поступками добрый пример показывать учащимся». Учитель — это «добросердечный и совестный человек, а не легкомысленный ласкатель и лукавец»[34], ему должно относиться к детям «ни гордо, ни фамилиарно», так как первое «производит к ним ненависть, второе — презрение». По-новому М. В. Ломоносов решал вопрос о взаимоотношениях руководителей гимназии с учителями. Инспектор и ректор, по его мнению, требовательные, но и чуткие руководители, строго наблюдающие за работой и поведением каждого учителя. «Ни инспектор, ни ректор,— указывал он, — не управомочены делать выговоры учителям, а в особенности бранить их, в присутствии учеников, чтобы последние не потеряли должного к ним уважения». Подчеркивая, что «дружба и единение являются при всех совместных действиях сильнейшими средствами к благополучному их выполнению», он советует инспектору и ректору «поддерживать между собою доброе согласие», а инспектору, как высшему по должности, оказывать ректору помощь, не роняя при этом его авторитета [35]
Как уже отмечалось ранее, после смерти М. В. Ломоносова многие его демократические начинания в организации работы гимназии утрачивались, так как руководил этим заведением чужеземец И. Э. Фишер, противник ломоносовских реформ. Лишь в конце XVIII в. прогрессивные традиции стремился возродить И. И. Лепехин, ученик М. В. Ломоносова, ставший руководителем Академической гимназии.
Однако многие научные достижения великого русского ученого М. В. Ломоносова вышли далеко за пределы века, его педагогические идеи стали составной частью дальнейшего развития демократической линии в развитии русской культуры, науки и просвещения.
[1] М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. X, стр. 403.
[2] Там же, стр. 514.
[3] Там же, стр. 55.
[4] М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. IX, стр. 543.
[5] М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. X, стр. 314
[6] См.: Е. С. Кулябко. М.В. Ломоносов и учебная деятельность Петербургской Академии наук. М.-Л., 1962, стр. 108—109.
[7] М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т IX, стр. 482.
[8] Там же, стр. 483
[9] М.В. Ломоносов Полное собрание сочинений, т. X, стр. 55.
[10] Там же, стр. 126—127
[11] См: М.Т.Белявский. М. В. Ломоносов и основание Московского университета М, 1955, стр. 98.
[12] М.В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. VII, стр. 92.
[13] Там же, стр. 391
[14] М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. IX, стр. 598.
[15] Там же, стр. 461.
[16] Там же, стр. 456.
[17] Там же, стр. 488
[18]. Там же, стр. 513—514.
[19] См.: М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. X, стр. 295.
[20] См.. М.В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. IX, стр. 490—491, 518.
[21] Там же, стр. 513—514.
[22] М В Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. VII, стр. 93.
[23] М. В Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. X, стр. 548.
[24] М В Ломоносов Полное собрание сочинений, т IX, стр. 190
[25] Там же, стр. 500
[26] См там же, стр. 562
[27] Там же, стр. 487
[28] Там же, стр. 477
[29] Там же, стр. 505—506
[30] Там же, стр. 506
[31] М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. IX, стр. 512.
[32] См.: там же, стр. 506—511.
[33] Там же, стр. 517.
[34] М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений, т. VII, стр. 167.
[35] См : М. В. Ломоносов Полное собрание сочинений, т. IX, стр. 518—521.